Здравствуй, Путник
08.07.2019, 20:45
Морские великаны
Морские великаны появились в Девяти мирах благодаря удивительным оборотническим способностям, присущим этой расе. Морские йотуны отошли от исходного облика дальше всех своих сородичей. Возможно, изначально они были островными великанами, но вскоре забрались далеко от берега и претерпели ряд изменений, оказавшихся необратимыми. Так или иначе, наблюдения показывают, что, в отличие от других великанов, довольно легко адаптирующихся к различным климатическим условиям (по крайней мере, достаточно, чтобы выжить и в течение какого-то времени не испытывать особого дискомфорта), морские йотуны приспособлены только к жизни в океане. Точнее, они могут дышать не только водой, но и воздухом; могут менять облик, превращаясь из хвостатых водоплавающих в двуногих, способных ходить по суше; но все равно никто из них не выходит из моря надолго. Похоже, для приспособления к столь чужеродной среде, как морские глубины, они вынуждены были измениться слишком сильно и миновали, так сказать, точку невозвращения.
Судя по историческим источникам, море издревле внушало людям благоговение и страх. Кораблестроение и искусство навигации стали основой недолговечной империи викингов (а до того обеспечивали скандинавские племена дарами моря, столь важными для выживания), но сам по себе океан всегда воспринимался как источник угрозы. Этой дихотомией объясняются различия между богом Ньордом из ванов, покровителем кораблей и морских побережий, и йотунскими божествами Эгиром и Ран, олицетворяющими саму силу и движение океана. Умилостивились стремились их всех, но Ньорд считался более благосклонным к людям, тогда как морские великаны в мгновение ока могли превратиться из друзей в заклятых врагов.
Все страны Северной Европы имеют выходы к морю, так что рыболовство и морская торговля всегда занимали важное место в их экономике (особенно это верно для Скандинавии, побережье которой изрезано глубокими фьордами; здесь стоит добавить, что реку Эйдер, основной водный путь, ведущий к морю, викинги называли «Вратами Эгира»). Однако в эпоху переселения народов искусство кораблестроения стало развиваться семимильными шагами (о чем свидетельствуют, например, экспозиции корабельных музеев в Осло и Роскилле), и лик Европы преобразился. Мореплавание стало еще более насущной необходимостью, а, следовательно, и умилостивить морских божеств стало еще важнее. Моряки бросали за борт золото (а подчас и жертвенных животных или даже людей), чтобы заручиться помощью Эгира и его семейства.
Мы, привыкшие к современным средствам передвижения, часто забываем, насколько важны были море и морские божества для наших предков. Мы перестали уделять должное внимание морским богам, хотя три четверти нашей планеты — по-прежнему их владения, а вовсе не наши. На блотах я не однажды наблюдал, как Эгира низводят до роли жалкого «пивного божка», удостаивая лишь краткой благодарности за добрую выпивку и не упоминая ни словом ни о его невероятной океанической мощи, ни о его жене и дочерях. Напрашивается вывод, что многие современные последователи Северной традиции ставят пресловутую добрую выпивку выше необходимости почитать окружающие нас силы Природы.
Морские великаны более капризны и игривы, чем другие разновидности этинов, что вполне согласуется с общим представлением о переменчивости и непостоянстве морской стихии. Однако игривость их несколько более кровожадна, чем хотелось бы: вспомним легенды о русалках, соблазняющих моряков, дабы те добровольно бросались за борт, и о «морских дьяволах», которые топят лодки или насылают на них стаи акул. Морские этины смеются охотнее прочих, а поют даже чаще, чем огненные великаны. У них сложился собственный подводный язык, похожий на песни китов или дельфинов, но и старый этинский язык они не забыли.
Кроме Эгира и его семейства, есть и другие йотуны, которых можно классифицировать как водных великанов. Так, у Йормунганда, Змея Мидгарда, наверняка проявились рудиментарные черты этой разновидности йотунов. Все русалки в Северной традиции считаются этинами того или иного рода; вопреки распространенным представлениям, они далеко не всегда представляются
красавицами — некоторые даже откровенно уродливы, хотя, как правило, могут создавать иллюзию красоты, чтобы заманить в свои сети ничего не подозревающего моряка или путника.
Мы привыкли думать о воде как о самой нежной и кроткой из всех стихий. Обычные эпитеты для нее — «питающая», «врачующая», «утешающая». Но в действительности основная масса воды на нашей планете заключена отнюдь не в целебных
минеральных источниках и не в ласково лепечущих ручейках, а в океанах — океаны же свирепы, дики, необузданны. Они топят людей. Однако они же — источник всей жизни и олицетворение самой природы. И для тех, кто понимает природу йотунов, в
этом нет никакого парадокса.
Именно эти качества воплощены в характере морских великанов — в особенности Эгира, Ран их дочерей, Девяти Морских Дев. Это не гостеприимные, щедрые воды; это те моря, которые пожирают людей и корабли. Когда мы сталкиваемся со стихиями в лице йотунов, первое, что мы видим, — это природные катаклизмы. И морские этины — не исключение: они могут научить вас держаться на плаву и понимать по-настоящему силу водной стихии, но с такой же легкостью могут и утопить.
Наши европейские предки прекрасно это понимали. Они зачастую старались умилостивить морских божеств — от Эгира до Посейдона или Тиамат — и подчас даже шли ради этого на крайние меры, но призывать силы этих божеств обычно даже не пытались. Море считалось слишком опасной сущностью, обуздать которую или взять под контроль невозможно. В наши дни вследствие глобального потепления уровень моря повышается и климат планеты становится все более неустойчивым, так что со временем мы можем вновь оказаться в той же ситуации, что и наши предки: нам снова придется взирать на море с древней смесью
благоговения и страха — и на самом деле именно такого отношения оно заслуживало всегда.
Руны прибоя
познай, чтоб спасать
корабли плывущие!
Руны те начертай
на носу, на руле
и выжги на веслах, —
пусть грозен прибой
и черны валы, —
невредимым причалишь.
— «Речи Сигрдривы»
Рейвен Кальдера
Морские великаны появились в Девяти мирах благодаря удивительным оборотническим способностям, присущим этой расе. Морские йотуны отошли от исходного облика дальше всех своих сородичей. Возможно, изначально они были островными великанами, но вскоре забрались далеко от берега и претерпели ряд изменений, оказавшихся необратимыми. Так или иначе, наблюдения показывают, что, в отличие от других великанов, довольно легко адаптирующихся к различным климатическим условиям (по крайней мере, достаточно, чтобы выжить и в течение какого-то времени не испытывать особого дискомфорта), морские йотуны приспособлены только к жизни в океане. Точнее, они могут дышать не только водой, но и воздухом; могут менять облик, превращаясь из хвостатых водоплавающих в двуногих, способных ходить по суше; но все равно никто из них не выходит из моря надолго. Похоже, для приспособления к столь чужеродной среде, как морские глубины, они вынуждены были измениться слишком сильно и миновали, так сказать, точку невозвращения.
Судя по историческим источникам, море издревле внушало людям благоговение и страх. Кораблестроение и искусство навигации стали основой недолговечной империи викингов (а до того обеспечивали скандинавские племена дарами моря, столь важными для выживания), но сам по себе океан всегда воспринимался как источник угрозы. Этой дихотомией объясняются различия между богом Ньордом из ванов, покровителем кораблей и морских побережий, и йотунскими божествами Эгиром и Ран, олицетворяющими саму силу и движение океана. Умилостивились стремились их всех, но Ньорд считался более благосклонным к людям, тогда как морские великаны в мгновение ока могли превратиться из друзей в заклятых врагов.
Все страны Северной Европы имеют выходы к морю, так что рыболовство и морская торговля всегда занимали важное место в их экономике (особенно это верно для Скандинавии, побережье которой изрезано глубокими фьордами; здесь стоит добавить, что реку Эйдер, основной водный путь, ведущий к морю, викинги называли «Вратами Эгира»). Однако в эпоху переселения народов искусство кораблестроения стало развиваться семимильными шагами (о чем свидетельствуют, например, экспозиции корабельных музеев в Осло и Роскилле), и лик Европы преобразился. Мореплавание стало еще более насущной необходимостью, а, следовательно, и умилостивить морских божеств стало еще важнее. Моряки бросали за борт золото (а подчас и жертвенных животных или даже людей), чтобы заручиться помощью Эгира и его семейства.
Мы, привыкшие к современным средствам передвижения, часто забываем, насколько важны были море и морские божества для наших предков. Мы перестали уделять должное внимание морским богам, хотя три четверти нашей планеты — по-прежнему их владения, а вовсе не наши. На блотах я не однажды наблюдал, как Эгира низводят до роли жалкого «пивного божка», удостаивая лишь краткой благодарности за добрую выпивку и не упоминая ни словом ни о его невероятной океанической мощи, ни о его жене и дочерях. Напрашивается вывод, что многие современные последователи Северной традиции ставят пресловутую добрую выпивку выше необходимости почитать окружающие нас силы Природы.
Морские великаны более капризны и игривы, чем другие разновидности этинов, что вполне согласуется с общим представлением о переменчивости и непостоянстве морской стихии. Однако игривость их несколько более кровожадна, чем хотелось бы: вспомним легенды о русалках, соблазняющих моряков, дабы те добровольно бросались за борт, и о «морских дьяволах», которые топят лодки или насылают на них стаи акул. Морские этины смеются охотнее прочих, а поют даже чаще, чем огненные великаны. У них сложился собственный подводный язык, похожий на песни китов или дельфинов, но и старый этинский язык они не забыли.
Кроме Эгира и его семейства, есть и другие йотуны, которых можно классифицировать как водных великанов. Так, у Йормунганда, Змея Мидгарда, наверняка проявились рудиментарные черты этой разновидности йотунов. Все русалки в Северной традиции считаются этинами того или иного рода; вопреки распространенным представлениям, они далеко не всегда представляются
красавицами — некоторые даже откровенно уродливы, хотя, как правило, могут создавать иллюзию красоты, чтобы заманить в свои сети ничего не подозревающего моряка или путника.
Мы привыкли думать о воде как о самой нежной и кроткой из всех стихий. Обычные эпитеты для нее — «питающая», «врачующая», «утешающая». Но в действительности основная масса воды на нашей планете заключена отнюдь не в целебных
минеральных источниках и не в ласково лепечущих ручейках, а в океанах — океаны же свирепы, дики, необузданны. Они топят людей. Однако они же — источник всей жизни и олицетворение самой природы. И для тех, кто понимает природу йотунов, в
этом нет никакого парадокса.
Именно эти качества воплощены в характере морских великанов — в особенности Эгира, Ран их дочерей, Девяти Морских Дев. Это не гостеприимные, щедрые воды; это те моря, которые пожирают людей и корабли. Когда мы сталкиваемся со стихиями в лице йотунов, первое, что мы видим, — это природные катаклизмы. И морские этины — не исключение: они могут научить вас держаться на плаву и понимать по-настоящему силу водной стихии, но с такой же легкостью могут и утопить.
Наши европейские предки прекрасно это понимали. Они зачастую старались умилостивить морских божеств — от Эгира до Посейдона или Тиамат — и подчас даже шли ради этого на крайние меры, но призывать силы этих божеств обычно даже не пытались. Море считалось слишком опасной сущностью, обуздать которую или взять под контроль невозможно. В наши дни вследствие глобального потепления уровень моря повышается и климат планеты становится все более неустойчивым, так что со временем мы можем вновь оказаться в той же ситуации, что и наши предки: нам снова придется взирать на море с древней смесью
благоговения и страха — и на самом деле именно такого отношения оно заслуживало всегда.
Руны прибоя
познай, чтоб спасать
корабли плывущие!
Руны те начертай
на носу, на руле
и выжги на веслах, —
пусть грозен прибой
и черны валы, —
невредимым причалишь.
— «Речи Сигрдривы»
Рейвен Кальдера
